Время идет… Идет безостановочно… Оставляя в прошлом людей и события. Наполняя бездонный колодец истории многочисленными фактами, и одновременно меняя окружающий человека мир. Но одной из главных ценностей человечества продолжает оставаться память, которая живет не только в человеке, но и в предметах-вещах, составляющих его жизнь.

Нам, людям, иногда свойственно время от времени перелистывать страницы своей памяти в обратном направлении, чтобы еще раз испытать светлые чувства, которые и отличают человека от животного. Восстановление, казалось бы, давно забытого и выброшенного в урну забвения, стало отличительной чертой нашего времени.
История Марксовской земли всегда была богата на события. Многочисленные кочевники, разбойничьи ватаги, отважные воеводы и предприимчивые колонисты в разные эпохи были хозяевами этих мест, оставляя после себя немых свидетелей своего существования. Названия рек, холмов, урочищ, островов и населенных пунктов стали своеобразными памятниками и настоящей кладовой для исследователей.

Иностранные колонисты, оказавшиеся в наших краях почти четверть века назад, отставили после себя заметный след. Они превратили некогда безжизненные пространства Общего Сырта в цветущий оазис. В бескрайней азиатской степи появились поселки с необычными, но красивыми названиями: Екатериненштадт, Эрнестинсдорф, Цюрих, Люцерн, Нидермонжу, Унтервальден, Роледер и другие. Чистые и прямые улицы этих поселков утопали в яблоневых и вишневых садах, над кронами которых возвышались колокольни церквей.

Вот уже почти семь десятилетий как эти земли не по своей воле покинули потомки тех, кто был приглашен Екатериной II осваивать суровый край. А вскоре был стерт из памяти и самый заметный след пребывания иностранных колонистов в Поволжье: специальным Указом Президиума Верховного Совета РСФСР все населенные пункты Саратовской области, носящие немецкие названия были переименованы. Так на областной карте появились очередные Липовки, Березовки, Михайловки, Георгиевки, Чапаевки, Чкаловки и Первомайские. Фантазия у Советской власти была та еще. Однако некоторым из них русскоязычные названия так и не присвоили. Обезлюдевшие и осиротевшие, они исчезли с лица земли еще в 1941 году, навсегда оставшись Гелен-Тайхом, Хапмаем, Грабенфельдом, Зандтейхом, Франценгеймом, Ауфбау и Карлсбергом.
В 50−60-х годах приказали долго жить Ровнополье (Киппель), Комсомольское (Альт-Брунне), Первомайское (Каноерс) и Красные Овражки (Роорграбен). В 70-е годы в число „неперспективных деревень“ были занесены, а затем и снесены Сабуровка (Штрассенфельд), Панинское (Шенхен), Фрунзе (Келька), Украинка (Бееренграбен), Первое Мая (Ней-Гаттунг) и Новый Путь (Бауэрграбен). В последнее двадцатилетие прошлого века скорбный список дополнили Буденовка (Даммфельд) и Фрунзенское (Аспенгейм).
Лишенные своего прошлого они тихо умирают… Каждый день. Сегодня это Кривовка, Луговское, Новосельское, Волково, Бобровка и Ильичевка. А ведь когда-то они назывались Обермонжу, Шульц, Сузельграбен, Шафгаузен, Нидермонжу и Ней-Хаймат. И жили в них не с десяток одиноких старушек, а тысяча — полторы тысячи крепких и трудолюбивых хозяев.

Вернуть украденное и поруганное имя — это значит положить начало всеобщему возрождению и восстановлению. Человек сам определит для себя, что ему полезно. Ведь не случайно мы упорно продолжаем называть небольшое село, уютно расположившееся на берегах Лизеля (тоже, кстати, немецкое название), Фишером, хотя на картах оно обозначается не иначе как Красная Поляна. А маленький поселок, официально именуемый Кривовкой, уже скорее по инерции называем Обермуджа (искаженное Обермонжу).
Справедливость всегда украшала человеческое общество. Именно она определяла насколько жизнеспособно то или иное государство, тот или иной народ. Возвращение утраченного может стать определяющим в окончательном оздоровлении нации и государства.

Лемдяев В.В., историк, краевед.

Опубликовано mapkc.info/index.php?gm=1&menu=9&news=1607